Родился 20 сентября 1923 года в деревне Осташево Ярославской области Арефинского района. Когда Мише исполнилось 7 лет, семья переехала из деревни в Рыбинск, на территории современного микрорайона «Скоморохова гора» купили дом. Это было время НЭПа. Родители мальчика – отец Сухарев Александр Павлович(1890г.р.) и мать – Сухарева Анна Михайловна (1898г.р.) – работали на заводе им. Павлова № 26.
В семье было 7 детей, Михаил шестой по счёту. Весь микрорайон был деревянный, в том числе и начальная школа № 29, куда отдали мальчика. Школа состояла из двух этажей, на первом учились дети, а на втором жил директор. Проучившись 4 года, дети перешли в среднее звено в школу Шмидта, которая находилась около железной дороги. Сейчас там техническое училище № 4. В 1936 году построили новую кирпичную школу № 34 и всех детей перевели туда. Именно в ней Михаил окончил 7 классов. И по настоянию отца поступил в Авиационный техникум, но, проучившись один месяц, сбежал, так как в техникум поступали уже взрослые люди, а Мише исполнилось едва 15 лет. Поэтому чувствовал он себя некомфортно. Без ведома родителей он поступает в ФЗУ на слесаря авиационных моторов по сборке. Через полтора года юношу перевели на завод в сборочный цех № 12 (раньше они назывались опытные конструкторские цеха), где он и работал до начала войны.
21 июня 1941 года был жаркий выходной. Миша вместе с другими ребятами и девушками поехали отдыхать к нынешнему санаторию «Дом Воровского», они купались, играли в волейбол, катались на аттракционах, гуляли до самого утра. А затем по городскому громкоговорителю услышали о страшном событии. Помнит Михаил Александрович о суматохе, о страхе всех советских людей в то время. В конце лета на комсомольском собрании решили добровольцами отправиться на фронт. Мише в сентябре исполнилось 18 лет, а в октябре 22 человека из цеха, среди них был и Сухарев, уже прибыли в пункт формирования соединения, в коммунистическую дивизию стрелковый полк № 11-40, который находился в Костроме, назывался «Песоченский полк».
Михаил стал пулеметчиком. Начинал фронтовую жизнь с рядового под командованием старшего лейтенанта Даниилова, который был командиром батальона. В декабре 1941 года всех погрузили в вагоны и отправили под Москву на станцию Одинцово (28 километров от Москвы), там находился оборонительный пункт. Затем Михаил в составе лыжного полка освобождал Можайск, Новофоминск. На лыжах было очень трудно продвигаться вперед, ведь всё снаряжение приходилось тащить на волокушах, на спине. Шли по ночам, прокладывая себе лыжню. Хорошо, что на пути стояли леса, оборонительные линии тянулись на многие километры. Немцы обстреливали сплошным потоком, в ответ стреляли русские солдаты. Ночью незаметно по 7 человек пробирались на нейтральную сторону, немцы чувствовали себя вольготно: пели песни, стреляли по русским окопам, ранили трех товарищей Михаила. А они, в свою очередь, во время таких вылазок убили 25 немцев. Таким образом, их полк пробирался дальше, освобождая Калинин, Торжок (раньше там делали шляпы, теперь вагоны), Осташков, станцию Старая Торопа и подошли к границе Белоруссии. Здесь встали в оборону.
25 апреля 1942 года в боях был тяжело ранен. Раненого, с перебитыми ногами, девчонки-санитарки подобрали и увезли в деревню, положили прямо одетых в клуб. Рядом умирали раненые, так как медперсонал не успевал помочь всем, было очень много тяжелораненых солдат. Потом всех раненых перевезли в город Торопец, сформировали санитарный эшелон, чтобы отправить в госпиталь.
Когда проезжали Осташков, налетели 4 немецких «Юнкерса» и разбомбили весь санитарный состав. Когда Михаил Александрович вспоминает эти ужасные минуты, он не может сдержать слёз. Да и не надо этого делать. Этими слезами не смывается память, она, наоборот, укрепляется. Действительно, наворачиваются слёзы, и возникает вопрос: «За что такие страдания и испытания достались всему народу? Кому нужны эти войны, которые идут и сейчас? Зачем так много напрасных смертей и горечи?»
Михаил чудом остался жив, потому что раненый в руку парень, который лежал рядом с Михаилом, вытащил его из горящего вагона и волоком оттащил в березовую рощу, так как Сухарев самостоятельно не мог даже ползти. Они легли голова к голове, чтобы умирать было не страшно. После того, как всё стихло, оставшиеся в живых хоронили мёртвых прямо в воронках. Раненых подобрали и повезли в Калинин, а оттуда пароходом по Волге, в Дзержинск.
В мае проплывали на пароходе мимо Рыбинска, делали остановку, чтобы запастись водой, едой… Все родственники Михаила были эвакуированы в Москву, но мама осталась в Рыбинске. Так как сам передвигаться юноша не мог, то за тридцать рублей попросил мальчика, который был на берегу, передать матушке весточку, зная, что она очень переживает за сына. Но Михаил Александрович сокрушенно вспоминает, что весточка эта так и не дошла. Дзержинск раненых не принял, потому что в городе располагались химические заводы. Тогда они плывут дальше, до Горького, госпиталь находился в двухэтажной каменной школе в Урожайном переулке.
В госпитале Михаил был на излечении до января 1943 года, откуда снова отправился на фронт в запасные полки «Гороховецкие лагеря». Там он получил новое обмундирование и пополнил 9-ый танковый корпус, 204 стрелковый полк минометчиков в должности заместителя командира взвода.
Участвовал в Курской битве. Он вспоминает её как «мясорубку», где смешались люди, танки, самолеты, по полторы тысячи единиц техники с каждой стороны. Очень тяжело вспоминать погибших друзей. Сам Михаил Александрович был тяжело ранен в июне 1943, отправлен в госпиталь в Москву, госпиталь находился в современном нам здании на Петровке 38. Там ему чистили раны, вынимали осколки и раздробленные кости из руки, ключицы.
Переписывались с друзьями, которые оставались под Курском. Потом на санитарном поезде ходячих раненых отправили в Ногинск, а оттуда в Киров. Но раненых там не приняли, им пришлось 20 километров идти по лесу пешком. Местные жители угощали солдатиков парным молоком. Вышли они к реке Вятке. Михаил Александрович говорит, что эта река очень красивая, глубокая, похожа на нашу Шексну. На деревянном пароме через Вятку переправились в госпиталь в городе Халтурин.
В октябре 1943 года из госпиталя Михаил отправился в 218 минометный полк. Было очень плохое снабжение: 100 грамм сухарей в день, немного конины, табак, сахар не выдавались. Не было и бань, одолевали вши. Рука не работала, поэтому Михаила назначили мастером миномётов. Очень опасная эта служба: во время боя необходимо ползти, волоча за собой тяжёлую сумку с инструментами, потому что то пушку у танка заклинило, то минометы вышли из строя. Много погибало солдат, но Михаил дошёл до Берлина. У него единственного из Рыбинска имеется благодарность от маршала Г.К. Жукова.
9 ноября 1945 года демобилизовался. 13 ноября вернулись родные из Уфы и ждали его возвращения. Сестра Надежда Александровна отправилась за мужем – пограничником на Дальний Восток на заставу Манжурии. 9 августа 1945 года он погиб, в первый же день войны с Японией. Сын пошёл по стопам отца, поступил в Суворовское училище, сейчас инженер-подполковник.
После войны Михаил продолжил работу на заводе, имеет инвалидность III степени. Неоднократно награждался грамотой «Лучший слесарь». В 1984 году ушёл на пенсию, посвятил жизнь труду на даче. Имеет дочь и сына, двух внуков, 1 внучку и правнучку. Читает газеты «Аргументы и факты», «Российскую газету», следит за всеми событиями в мире. Желает всем счастья и мира.