Хочу рассказать о своём дедушке, участнике Великой Отечественной войны – Жаворонкове Юрии Васильевиче, родившегося 01.09.1926 года. Дедушка родился в крестьянской семье, где было семеро детей, в селе Коприно Рыбинского района. Мама умерла рано, когда ему было 7 лет. Троих младший детей отдали в Любимский детский дом им.Луначарского, там и вырос.
Когда началась война, моему деду было 15 лет. Воспитатели детского дома всех собрали и объявили, что началась война. Воспринял он эту весть спокойно, так как еще не знал и не понимал, что это такое – война…
В 1942 году окончил семилетку в Диево-Городище Ярославского района и стал работать на текстильной фабрике им. Розы Люксембург на станции Волга Некоузского района смазчиком консистентной смазки. Оттуда в 1943 году, когда ему исполнилось 17 лет, по призыву ушёл в армию.
Служил в пехоте, был пулемётчиком. Совершали марш-броски пешком по ночам по 50 километров. Воевал на втором Белорусском фронте под командованием маршала Г.К. Жукова.
Отправляли на фронт из учебных лагерей под Ярославлем: всех молодых ребят собрали и на поезде отправили в Ленинград (Блокада была уже снята). В Ленинграде всех разбили на роты и под музыку отправляли на фронт в военных вагонах товарного поезда. Подъехали к фронту. В лесу от линии Маннергейма пошли пешком. В Финляндии приготовились брать объект, но приказ командование отклонило. Пешком перешли в Эстонию. Пришли на Чудское озеро и готовились к наступлению, чтоб подавить атаку немцев.
Мой дед вспоминает, что «первый бой был в Эстонии под Тарту. С вечера вышли к реке Луге. Был приказ окопаться. Стали ждать, что немцы ночью пойдут в атаку, но они не пошли. Днём мы пошли в наступление, немцы стали отступать».
Один из военных эпизодов: «Под вечер вышли из лесочка, перед полем окопались. Немцы открыли огонь из пушек. Убило несколько человек в стороне — наших. Стали ждать наступления немцев. На следующий день мы пошли левее цепью. Перелесок. Увидев нас, немцы бросились бежать, оставив всё. Мы остановились на их месте. Через какое то время со стороны, куда бежали немцы, прибежали наши солдаты, подъехали «катюши». Все затихло. К вечеру вошли в лесок, там были пустые немецкие траншеи, пришлось спать в них. Очень было холодно, спали на земле. Утром вышли на поляну, где шел бой. Идём, стоны вокруг. Бой без конца. Немцы на своих автомобилях отступают».
В ходе боев побывал в таких странах, как Эстония, Латвия, Польша, Финляндия, Восточная Пруссия. Вспоминает, что «воевали без конца. Финляндия. Был бой. Вокруг гниль, трупы, камни, скалы, болотце, лесок. Прилетели немецкие самолёты, стали бомбить. Мы сразу легли на землю, но всё-таки убило несколько человек».
Запомнились бои на подступах к Кёнигсбергу. «Шли ночами, днём отдыхали, накинешь веток, лежишь. Я был командиром отделения. Февраль. Ночью перешли реку, попали в селенье. Пробыли там день, а к вечеру нам объяснили, где какие точки надо атаковать, дали приказ взять населённый пункт и двигаться вперёд. Немцы оказались близко, метров 50 от нас. До своих траншей мы ещё не дошли. Вечером залегли в траншеи, там холодно, мёрзлая земля. Сообщили, что артподготовка в 10 утра. И ровно в 10 начался такой шквал из пушек сзади нас, всё рвётся, ревёт. Когда шквал огня закончился, командир приказал: «Приготовиться к атаке!» Приготовились. «В атаку!» Все выскочили и побежали на немцев с криками: «Ура!»
Дед задумался, долго молчал, потом продолжил.
«Немцы сидят в своих траншеях. У меня было оружие ППС. Бегу, смотрю немец, увидел меня, руки поднял. Я его не тронул, пробежал мимо, за мной ещё много наших бежало. Бегу, смотрю красный сарай. Стою один, жду своих. За сараем должны быть немецкие пушки. Смотрю, пустая ячейка в автомате, думаю, залезу в сарай, заряжу автомат. Только набил патронами и такой огонь поднялся! Выглянул, смотрю, те, которые меня не догнали, все в лес обратно ринулись. Я один оказался. Побежал за ними, догнал и левее в лесок побежал, за мной ещё 3-е человек наших. Навстречу нам идёт командир. Спрашивает нас: «Кто вы? Из какого взвода?» Мы ответили. Говорим: «У вас поесть есть что-нибудь? Мы очень есть хотим». А он нам говорит: «Пойдёмте к нам в роту, с нами будете, тогда мы вас накормим, а так нет». Мы отказались. Дождались утра, и я повёл ребят в свою роту. Идём, не стреляем. Впереди люди, метрах в 100. По нам открыли огонь. Мы скрылись в сторону. Ждём. Начался опять обстрел, как раз там, где красный сарай, а за ним немецкие траншеи. Немцы были убиты».
А вот ещё один из эпизодов.
«Вышли на асфальтовую дорогу после полудня. Мне сказали: «Будете охранять это место!» Я расположил солдат, а на самое видное место сел сам. Смотрю, с нашей стороны выходит какой-то военный, а навстречу ему немец идёт и смотрит карту. Они встречаются лицом к лицу. Наш ничего сделать не успел, а немец развернулся и бегом. Я вскочил и побежал за ним, стал стрелять, но не попал. Немец всё бросил: вещи, портмоне и бежать!»
О фронтовой дружбе: «Был у меня друг, все его называли Макар, фамилия у него Макаров, а имени так я и не узнал. С ним мы всё делили пополам, очень дружили, выручали друг друга. Но потом меня ранило и больше мы так и не встретились…»
На фронте мой дед получил тяжёлое ранение 18 февраля 1945 года. Случилось это недалеко от Бромберга — города Восточной Пруссии. Тогда ему было всего лишь 19 лет. Он был сержантом и командиром стрелкового отряда.
«Приказали взять населённый пункт на горе. Повёл своих. Только подошли, по нам стали стрелять из пушек, но мы всё-таки взяли этот объект. Приказали взять ещё один. Пошли туда, там бомбёжка, снаряды рвались в 1,5 метрах от нас. Мы ложились сразу. Только приподнялся, чтоб дальше бежать, вдруг взрыв, я упал без сознания. Опустился на ноги, в голове как чем- то стукнуло, сколько лежал, не знаю. Слышу, трясут, приподняли, еле на ногах стою, дышать не могу, сверху воздух выходит. Понял, что ранено легкое. Я говорю: «Закройте санитарным пакетом, чтоб дышать можно было». Мне закрыли рану, в лесок отвели, на лошадь положили и в санбат, там оказали первую медицинскую помощь. Сколько-то там пробыл, потом меня на санитарной машине привезли в Бромберг в госпиталь, там операцию сделали, потом на самолёте отправили в Белоруссию. Приземлиться не разрешили, и самолёт полетел в г. Торн, где я пробыл неделю, потом меня на самолёте куда то ещё привезли, а оттуда на поезде в г. Муром, и только потом в Ярославскую область».
Ранение было очень серьёзным, дед был в шаге от смерти. Осколком пробило верхний край легкого, раздробило ключицу, 2 ребра, перебило двигательный нерв правой руки. Вот так в 19 лет мой дед стал инвалидом, с одной левой рукой, правая рука оказалась полностью обездвижена.
Весть о Победе он встретил в госпитале в Восточной Пруссии. Ему 9 мая на 9 утра была назначена операция. Сообщили о Победе и операцию перенесли на следующий день.
За боевые заслуги дед награждён медалью «За отвагу» (За военные подвиги) и Орденом «Отечественная война» (За заслуги в военном деле).
После войны он долго проходил лечение в госпиталях. В 1948 году поступил в Рыбинский Лесной техникум. Окончил и получил диплом в 1951 году. Поехал работать в г. Владимир Волынский (Западная Украина) – помощником лесничего Порецкого лесничества. Отработал там 5 лет и в 1956 году вернулся в Рыбинск, где и познакомился со своей будущей женой Петрушиной Ниной Ивановной, с которой прожил всю свою послевоенную жизнь. У них родились две дочери и трое внуков.
Слушая своего деда, я поняла, что военные воспоминания ему даются нелегко. Он повидал многое: и кровь, и расстрелы наших солдат за побеги и непослушания, и голод, и ледяные дни и ночи в окопах. Но, он не перестал радоваться жизни, сохранил оптимизм и волю к жизни. Испытания закалили его характер.
Я бы хотела пожелать своему деду и всем участникам Великой Отечественной войны крепкого здоровья, любви близких и уважения окружающих.